– Твое время истекло, цветочек. Надеюсь, все сделал, как я велел? Сказала ему, что трахалась с другим, а? – Димка схватил меня за локоть и притянул к себе. – Поэтому он так быстро убежал?

Его взгляд пугал и вынуждал сердце беспокойно трепыхаться под ребрами.

– Я не успела, – тихо ответила, застыв на месте. – Он уехал.

– Забавно, у нашего рокера нет на тебя времени, – с сарказмом проговорил Новиков, маниакально смотря на мои губы. – Жаль. Но ничего, успеется. Не предложишь будущему мужу чаю?

– Да, конечно, – выпалила я с облегчением и ринулась к плите.

Налила воду и поставила его на газ.

Повернувшись, оперлась о столешницу пятой точкой и выжидала. Новиков надвигался на меня, точно грозовая черная туча: такой же хмурый и страшный. Руки за спиной, в глазах странный огонь. Что он задумал?

– А, может, ты не собиралась бросать гребаного рокера? Ты хотела обхитрить меня?! Не выйдет, слышишь? – прошипел он мне в лицо, притянув к себе за блузку. – Один звонок, и твоим родителям придет конец. Их и так считают мертвыми, поэтому мне ничего не стоит убить их.

Его сухой голос вынудил меня сжаться в комок и дрожать всем телом, как бездомный котенок под дождем.

– Нет, я хотела сказать ему, но… – оправдывалась я, глядя в озлобленное лицо. – Так получилось…

Стиснула зубы. Боялась вставить лишнее слово, потому что жизни моих родителей оставались в руках этого сумасшедшего, и он мог в любой момент отправить их на тот свет. А самое страшное, что Новиков прав, ему за убийство ничего не будет, потому что по документам супруги Котовы мертвы. Одна надежда на полицию. Лишь бы полицейским удалось освободить родителей, пока я отвлекаю Димку.

Он отстранился от меня, спустя мгновение неожиданно спросил:

– Любишь его?

Я опустила взгляд, не решаясь ответить.

«Да, черт тебя дери, я люблю его! Люблю больше жизни. Каждую родинку на его теле, каждую татуировку», – хотела прокричать я, но понимала, что это равносильно смерти.

– Молчишь? – Новиков провел пальцем по моим губам, я вздрогнула и на миг прикрыла глаза. – Выходит, любишь.

Я напряглась всем телом, ожидая либо удара, либо другого грубого ответа, но Димка меня не тронул.

– А как же я? Мои никчемные надежды? – продолжил он. – Вычеркнула меня из жизни и, думаешь, я оставлю вас в покое?

– Ты сам все разрушил, – несмело вставила я. – Хочешь правду? Если бы не Андрей, меня бы уже не было. В прямом смысле этого слова. В тот день, когда ты чуть не выбросил меня из окна, я попыталась свести счеты с жизнью. И если бы не приход Андрея, у меня бы получилось.

– И ты сразу прыгнула к нему на шею? Отблагодарила за спасение! Ноги перед ним раздвинула, как последняя…

Я совестливо опустила голову. Взгляд уткнулся в пол.

– И каково это было? Тебе понравилось? Ощущение, что вас могут застукать… Это того стоит, да? Знаешь, я бы тоже хотел это испытать. Я придумал! – воскликнул он, с энтузиазмом подняв большой палец вверх. – А давай займемся любовью. Сейчас.

– Что? – я тут же подняла на Новикова глаза и тяжело задышала, стиснув зубы.

– Может, здесь? – Он подошел к дивану и окинул его взглядом. – Сколько раз ты занималась сексом со своим рокером на этом диване? Хоть раз ты подумала обо мне?

Я молчала.

– Иди ко мне… Вспомним былые времена.

Новиков сел на подлокотник. С таким козырем в рукаве, как жизни моих родителей, он может вертеть мной, как пожелает. Ничего не оставалось, кроме как подойти. Я держалась на некотором расстоянии от него, но долго так продолжаться не могло. Мужчина притянул меня к себе, пришлось встать между его ног. Требовательные пальцы скользнули по моему телу от талии к груди. Я содрогнулась от неприятного прикосновения и раздраженно сглотнула, закрыв глаза. Только бы не видеть это лицо.

Новиков начал расстегивать пуговицы на моей блузке, медленно, двигаясь снизу вверх. Глаза защипало от слез, но я не дала им пролиться. Новиков провел дрожащей ладонью по моему животу. Неприятные мурашки побежали вверх по позвоночнику. Нужно потерпеть. Скоро это закончится.

– Ты всегда была нежной и верила в меня, – он поцеловал в солнечное сплетение, я сжала руки в кулаки, но с места не сдвинулась. – Единственный человек на этом гребаном свете, кто когда-либо любил меня. Что же ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.

Я открыла глаза, он задрал голову и посмотрел мне в лицо.

– А как же твоя мама? Мать всегда любит свое дитя.

– Я не люблю о ней говорить! – рявкнул Новиков и оттолкнул меня. Его губы превратились в тонкую линию. – Она была хреновой матерью и не заслужила, чтобы о ней вспоминали.

– Почему ты так говоришь? – подавленно спросила я.

– Эта тварь никогда не думала обо мне. Только унижала. Говорила, что я ничтожество, что мне никогда не выбиться в люди, потому что такие животные, как я должны лизать ботинки олигархам. Жалела, что не сделала аборт.

Теперь понятно, отчего в его альбоме нет ни одной фотографии мамы. Он всю жизнь ее презирал.

– С самого детства я делал все, чтобы мамочка похвалила меня, сказала, что любит, – продолжил он исповедь. – Но что бы я ни делал, она всегда только оскорбляла и унижала. Оскорбляла и унижала! Как же мне хотелось доказать ей свое превосходство. И я сделал это: выбился в люди. Стал тем, кем она не надеялась меня увидеть. Теперь у меня есть прибыльный бизнес, трехкомнатная квартира, машина, дача. Жаль, что она сдохла, так и не увидев, чего я достиг и каких богатых и влиятельных друзей заимел.

– Ты говоришь ужасные вещи.

– Это жизнь, Розита. А она, порой, подкидывает сюрпризы. Никогда не думал, что буду сходить с ума от ревности. Причем я понимал, что ревную без причины, но ничего не мог с собой поделать.

Новиков резко соскочил с подлокотника дивана и подошел ко мне. Содрав с меня блузку, швырнул ее на пол и начал покрывать мою шею поцелуями. Я задрожала, осознав свою беспомощность. Если он попытается взять меня силой, я дам ему отпор, чего бы мне это не стоило. Не позволю ему больше издеваться надо мной, властвовать и опускать, как последнее ничтожество. Не позволю отыгрываться на мне за грехи матери. Главное сделать так, чтобы Новиков не позвонил своим охранникам и не отдал приказ.

– Ревность превращала меня в чудовище, – перестав целовать, мужчина коснулся большим пальцем моих губ, – оставляла наедине со своими страхами. Мне хотелось разорвать все в клочья, когда я осознавал, что стал зависим от тебя. Я был болен. Тобой. Ты свела меня с ума. И до сих пор сводишь. Твоя шелковистая кожа… – Новиков снова провел ладонью по моему телу. – Твой запах…

Он приблизил лицо к моему лицу, обжигая горячим дыханием. Я напряглась, как натянутая струна, но не шелохнулась.